Вызывающий разногласия договор ООН о киберпреступности, который, по словам критиков, представляет огромную опасность для прав человека и на продвижение которого Соединенные Штаты осторожно согласились, теперь находится в руках государств-членов.
Генеральная Ассамблея ООН приняла договор без голосования на прошлой неделе, оставив ратификацию на усмотрение отдельных государств. Если судить по прошлому опыту, то могут пройти годы, прежде чем некоторые страны начнут действовать в соответствии с ним, если вообще начнут. Для вступления договора в силу его должны ратифицировать 40 стран.
Ратификация может быть очень сложной, особенно в США, поскольку для этого требуется две трети голосов в Сенате, а также одобрение нового президента, который с подозрением относится к международным соглашениям. Миссия США при ООН уже дала понять, что будущая поддержка договора будет зависеть от того, как подписавшие его страны будут применять его в отношении прав человека и правовой защиты.
В целом, новая Конвенция о киберпреступности ориентирована на «противодействие использованию информационно-коммуникационных технологий в преступных целях», охватывающих широкий спектр преступлений – от торговли людьми до отмывания денег. Заявленная цель – создание правовой основы для международного сотрудничества в борьбе с этими преступлениями, например, для обмена доказательствами.
У стран будет определенная свобода действий в отношении того, как его реализовать — ситуация, которая вызывает беспокойство у критиков, но некоторые рассматривают ее как возможность улучшить письменный текст.
Соединённым Штатам потребовалось пять лет, чтобы ратифицировать Будапештскую конвенцию, ранее принятую в рамках договора о киберпреступности. Шесть сенаторов-демократов раскритиковали новый договор в октябрьском письме администрации Байдена.
«У многих государств-членов ЕС очень плохая репутация в области прав человека, а их национальные законы не защищают неприкосновенность частной жизни, криминализируют свободу слова и гендерное самовыражение», — заявила CyberScoop Карен Гулло, аналитик Electronic Frontier Foundation. «Это соглашение не обязывает их к каким-либо действиям в плане защиты прав человека. Некоторые страны используют законы о киберпреступности для преследования журналистов, диссидентов и правозащитников».
Гулло продолжил: «Мы выступаем за то, чтобы государства не ратифицировали его, пока не смогут устранить недостатки, которые, по нашему мнению, существуют, например, в области защиты прав человека, сферы охвата и преступлений, к которым он применяется. Есть возможности привлечь гражданское общество и тщательно продумать, как это реализовать».
Кристофер Пейнтер, бывший координатор по кибербезопасности Госдепартамента, а ныне член правления Глобального форума по киберэкспертизе, заявил, что, хотя многие критические замечания к договору обоснованы, он всё же даёт определённые преимущества. Он должен способствовать международным усилиям по обеспечению соблюдения прав человека и предоставить странам «более единообразные, содержательные законы и процедуры по всему миру», — заявил он в интервью CyberScoop. Кроме того, договор может побудить страны к наращиванию своего потенциала в области проведения расследований, добавил он.
По словам Пейнтера, Россия, которая изначально предложила этот договор, также добилась смягчения некоторых своих наиболее обременительных положений в ходе переговоров.
Одним из наиболее примечательных положений договора является требование о сотрудничестве между государствами в «сборе, получении, сохранении и обмене доказательствами в электронной форме по любому серьёзному преступлению». Это положение сопровождается тревожным определением, пишет Дэвид Кей, профессор права Калифорнийского университета в Ирвайне и бывший специальный докладчик ООН по вопросу о свободе мнений и их свободном выражении.
«Так что же такое „тяжкое преступление“? Конвенция определяет этот термин как „деяние, представляющее собой правонарушение, наказуемое лишением свободы на срок не менее четырёх лет или более строгим наказанием“», — написал он в недавнем эссе на TechDirt . «Вот именно. Это выражение относится только к сроку наказания».
Таким образом, в России, поскольку клевета на военных является тяжким преступлением и карается лишением свободы на срок до 15 лет, потенциально потребуется международное сотрудничество.
В другом разделе договора говорится, что «Государства-участники обеспечивают, чтобы выполнение их обязательств по настоящей Конвенции соответствовало их обязательствам по международному праву в области прав человека», и «Ничто в настоящей Конвенции не должно толковаться как разрешающее подавление прав человека или основных свобод, включая права, связанные со свободой выражения мнений, совести, мнений, религии или убеждений, мирных собраний и ассоциаций, в соответствии с применимым международным правом в области прав человека и таким образом, чтобы это соответствовало ему».
Миссия США при Организации Объединенных Наций расхваливала это положение как существенную защиту от злоупотреблений.
«Благодаря участию США и других государств-членов мы смогли закрепить эти права человека и меры защиты от дискриминации в настоящей Конвенции», — заявил в прошлом месяце Джонатан Шрайер, заместитель представителя США в Экономическом и социальном совете . «Ни в рамках этой Конвенции, ни в иных случаях Соединенные Штаты не выполняют и не будут выполнять запросы, направленные с целью поощрения нарушений прав человека, таких как те, которые препятствовали бы свободе выражения мнений, и будут требовать ответственности для тех, кто не выполняет это же обязательство. Кроме того, для любой стороны настоящей Конвенции выполнение таких запросов будет явно противоречить положениям Конвенции».
Пейнтер отметил, что Соединенные Штаты и Европа сыграют свою роль в оказании давления на другие страны с целью реализации их видения договора.
Шрайер заявил: «Мы также призываем все государства предпринять необходимые шаги в рамках своих национальных правовых систем, чтобы гарантировать, что Конвенция не будет применяться способом, несовместимым с обязательствами в области прав человека, включая те, которые касаются свободы слова, политического инакомыслия и сексуальной идентичности».
Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш приветствовал принятие договора.
«Этот договор является примером многосторонности, успешно действующей в трудные времена, и отражает коллективную волю государств-членов к развитию международного сотрудничества в целях предотвращения киберпреступности и борьбы с ней», — заявила его пресс-секретарь Стефани Трембле . «Генеральный секретарь уверен, что новый договор будет способствовать созданию безопасного киберпространства, и призывает все государства присоединиться к Конвенции и применять её в сотрудничестве с соответствующими заинтересованными сторонами».
Генеральная Ассамблея ООН приняла договор без голосования на прошлой неделе, оставив ратификацию на усмотрение отдельных государств. Если судить по прошлому опыту, то могут пройти годы, прежде чем некоторые страны начнут действовать в соответствии с ним, если вообще начнут. Для вступления договора в силу его должны ратифицировать 40 стран.
Ратификация может быть очень сложной, особенно в США, поскольку для этого требуется две трети голосов в Сенате, а также одобрение нового президента, который с подозрением относится к международным соглашениям. Миссия США при ООН уже дала понять, что будущая поддержка договора будет зависеть от того, как подписавшие его страны будут применять его в отношении прав человека и правовой защиты.
В целом, новая Конвенция о киберпреступности ориентирована на «противодействие использованию информационно-коммуникационных технологий в преступных целях», охватывающих широкий спектр преступлений – от торговли людьми до отмывания денег. Заявленная цель – создание правовой основы для международного сотрудничества в борьбе с этими преступлениями, например, для обмена доказательствами.
У стран будет определенная свобода действий в отношении того, как его реализовать — ситуация, которая вызывает беспокойство у критиков, но некоторые рассматривают ее как возможность улучшить письменный текст.
Соединённым Штатам потребовалось пять лет, чтобы ратифицировать Будапештскую конвенцию, ранее принятую в рамках договора о киберпреступности. Шесть сенаторов-демократов раскритиковали новый договор в октябрьском письме администрации Байдена.
«У многих государств-членов ЕС очень плохая репутация в области прав человека, а их национальные законы не защищают неприкосновенность частной жизни, криминализируют свободу слова и гендерное самовыражение», — заявила CyberScoop Карен Гулло, аналитик Electronic Frontier Foundation. «Это соглашение не обязывает их к каким-либо действиям в плане защиты прав человека. Некоторые страны используют законы о киберпреступности для преследования журналистов, диссидентов и правозащитников».
Гулло продолжил: «Мы выступаем за то, чтобы государства не ратифицировали его, пока не смогут устранить недостатки, которые, по нашему мнению, существуют, например, в области защиты прав человека, сферы охвата и преступлений, к которым он применяется. Есть возможности привлечь гражданское общество и тщательно продумать, как это реализовать».
Кристофер Пейнтер, бывший координатор по кибербезопасности Госдепартамента, а ныне член правления Глобального форума по киберэкспертизе, заявил, что, хотя многие критические замечания к договору обоснованы, он всё же даёт определённые преимущества. Он должен способствовать международным усилиям по обеспечению соблюдения прав человека и предоставить странам «более единообразные, содержательные законы и процедуры по всему миру», — заявил он в интервью CyberScoop. Кроме того, договор может побудить страны к наращиванию своего потенциала в области проведения расследований, добавил он.
По словам Пейнтера, Россия, которая изначально предложила этот договор, также добилась смягчения некоторых своих наиболее обременительных положений в ходе переговоров.
Одним из наиболее примечательных положений договора является требование о сотрудничестве между государствами в «сборе, получении, сохранении и обмене доказательствами в электронной форме по любому серьёзному преступлению». Это положение сопровождается тревожным определением, пишет Дэвид Кей, профессор права Калифорнийского университета в Ирвайне и бывший специальный докладчик ООН по вопросу о свободе мнений и их свободном выражении.
«Так что же такое „тяжкое преступление“? Конвенция определяет этот термин как „деяние, представляющее собой правонарушение, наказуемое лишением свободы на срок не менее четырёх лет или более строгим наказанием“», — написал он в недавнем эссе на TechDirt . «Вот именно. Это выражение относится только к сроку наказания».
Таким образом, в России, поскольку клевета на военных является тяжким преступлением и карается лишением свободы на срок до 15 лет, потенциально потребуется международное сотрудничество.
В другом разделе договора говорится, что «Государства-участники обеспечивают, чтобы выполнение их обязательств по настоящей Конвенции соответствовало их обязательствам по международному праву в области прав человека», и «Ничто в настоящей Конвенции не должно толковаться как разрешающее подавление прав человека или основных свобод, включая права, связанные со свободой выражения мнений, совести, мнений, религии или убеждений, мирных собраний и ассоциаций, в соответствии с применимым международным правом в области прав человека и таким образом, чтобы это соответствовало ему».
Миссия США при Организации Объединенных Наций расхваливала это положение как существенную защиту от злоупотреблений.
«Благодаря участию США и других государств-членов мы смогли закрепить эти права человека и меры защиты от дискриминации в настоящей Конвенции», — заявил в прошлом месяце Джонатан Шрайер, заместитель представителя США в Экономическом и социальном совете . «Ни в рамках этой Конвенции, ни в иных случаях Соединенные Штаты не выполняют и не будут выполнять запросы, направленные с целью поощрения нарушений прав человека, таких как те, которые препятствовали бы свободе выражения мнений, и будут требовать ответственности для тех, кто не выполняет это же обязательство. Кроме того, для любой стороны настоящей Конвенции выполнение таких запросов будет явно противоречить положениям Конвенции».
Пейнтер отметил, что Соединенные Штаты и Европа сыграют свою роль в оказании давления на другие страны с целью реализации их видения договора.
Шрайер заявил: «Мы также призываем все государства предпринять необходимые шаги в рамках своих национальных правовых систем, чтобы гарантировать, что Конвенция не будет применяться способом, несовместимым с обязательствами в области прав человека, включая те, которые касаются свободы слова, политического инакомыслия и сексуальной идентичности».
Генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш приветствовал принятие договора.
«Этот договор является примером многосторонности, успешно действующей в трудные времена, и отражает коллективную волю государств-членов к развитию международного сотрудничества в целях предотвращения киберпреступности и борьбы с ней», — заявила его пресс-секретарь Стефани Трембле . «Генеральный секретарь уверен, что новый договор будет способствовать созданию безопасного киберпространства, и призывает все государства присоединиться к Конвенции и применять её в сотрудничестве с соответствующими заинтересованными сторонами».
