Тема зависимости у военнослужащих и ветеранов остаётся одной из самых табуированных в украинском обществе.
Политика «нулевой толерантности» к наркотикам в армии создаёт ложное впечатление, будто проблемы нет.
На деле же государство не создало систему комплексной наркологической и медицинской помощи для тех, кто в ней остро нуждается. Пришло время для честного и трудного разговора — особенно в день, когда мы чествуем защитников и защитниц Украины.
Отсутствие медицинской инфраструктуры
Украина до сих пор не создала систему военной наркологии, а ветеранская медицина как отдельное направление вообще не существует. Военные и ветераны сталкиваются с несколькими ключевыми проблемами:
Ограниченное лечение.
Детоксикационная терапия длится не более двух недель, временно снижает дозу, но не лечит зависимость. Заместительная поддерживающая терапия (ЗПТ) помогает снизить вред, но не избавляет от болезни.
Пробелы в военной медицине. Военные госпитали не включают наркологов в штат. Из-за этого военнослужащий, перемещаясь между больницами и ожидая ВЛК, остаётся без постоянного лечащего врача, который мог бы контролировать лечение.
Самолечение без контроля. Когда система не предлагает адекватного лечения хронических болей и психических расстройств, военные начинают самостоятельно принимать аптечные препараты, повышают дозы и формируют тяжёлую зависимость. Массовое употребление прегабалина («лирика») и налбуфина давно стало открытой тайной.
Как зависимость эволюционировала: от «аватаров» до полинаркомании
Во время АТО основную угрозу представлял алкоголь. Тогда общество придумало уничижительный ярлык «аватар», чтобы клеймить людей с зависимостью вместо того, чтобы лечить их. Сейчас ситуация усложнилась: на смену алкоголю пришла полинаркомания. Военные вынуждены принимать по три вещества — одно, чтобы заснуть, второе, чтобы не спать на боевых позициях, и третье, чтобы заглушить боль.
Кризис лечения боли и рост «аптечной» наркомании
Системные проблемы в лечении хронической боли превратились в отдельную катастрофу.
Недоступные методы.
Государственные клиники не предлагают современные подходы вроде деструкции и абляции нервов. Бойцы, потерявшие конечности, часто страдают от фантомных болей и патологий нервов (в 50–80% случаев), но боятся повторных операций.
Диагностические ошибки. Многие врачи не распознают абузусную головную боль, вызванную злоупотреблением анальгетиками.
Ограниченный доступ к лекарствам.
В Украине до сих пор отсутствуют целые группы препаратов, которые в ЕС считаются стандартом лечения. Протоколы МОЗ нередко содержат устаревшие данные — например, не учитывают ботокс для терапии мигрени, хотя он есть в продаже, но стоит слишком дорого.
В результате ветеранов с множественными заболеваниями направляют к семейным врачам, у которых часто нет нужных знаний и желания работать с такими пациентами.
Что могут сделать близкие: практические шаги поддержки
Хотя изменить систему трудно, исследования подтверждают: поддержка семьи и окружения играет решающую роль в преодолении зависимости.
Тактичное принятие и безопасное пространство
Изоляция, вина и постоянная ложь только усиливают зависимость — особенно у людей с ПТСР или контузией.
Принимайте человека, а не его болезнь. Это не значит, что нужно одобрять употребление, но важно оставаться рядом и не отворачиваться.
Станьте «чистой» компанией: проводите время без психоактивных веществ и алкоголя. Предложите альтернативу среде, где употребление — норма. Пусть человек выбирает не между «употреблять» и «быть один», а между вариантами живого общения.
Поддержка без потакания
Научитесь различать помощь и потакание.
Поддерживайте любые шаги к лечению — даже попытку снизить дозу.
Не давайте денег на вещества, не помогайте их искать и не употребляйте вместе.
Сопровождение на пути к лечению
Самый трудный шаг — обратиться за помощью. Чувство стыда и страх осуждения мешают решиться.
Помогите найти специалиста — нарколога или психиатра, который понимает военную специфику.
Составьте компанию на приёме, подождите рядом, поддержите после визита. Если контакт со специалистом не сложился — ищите другого. Главное, не оставляйте человека одного в этом процессе.
Готовность к срывам
Реабилитация — длинный и неровный путь. Срывы неизбежны, и именно в такие моменты человеку особенно нужна поддержка, а не осуждение.
Вывод: честность и системные перемены — путь к спасению
Военным нужна не стигма, а сочувствие, поддержка и современная медицина. Государство должно создать ветеранскую медицину, способную учитывать реалии войны. Пока этого нет, общество и близкие должны взять на себя часть ответственности. Честный разговор о зависимости — первый шаг к выздоровлению и возвращению к жизни.
Политика «нулевой толерантности» к наркотикам в армии создаёт ложное впечатление, будто проблемы нет.
На деле же государство не создало систему комплексной наркологической и медицинской помощи для тех, кто в ней остро нуждается. Пришло время для честного и трудного разговора — особенно в день, когда мы чествуем защитников и защитниц Украины.
Отсутствие медицинской инфраструктуры
Украина до сих пор не создала систему военной наркологии, а ветеранская медицина как отдельное направление вообще не существует. Военные и ветераны сталкиваются с несколькими ключевыми проблемами:
Ограниченное лечение.
Детоксикационная терапия длится не более двух недель, временно снижает дозу, но не лечит зависимость. Заместительная поддерживающая терапия (ЗПТ) помогает снизить вред, но не избавляет от болезни.
Пробелы в военной медицине. Военные госпитали не включают наркологов в штат. Из-за этого военнослужащий, перемещаясь между больницами и ожидая ВЛК, остаётся без постоянного лечащего врача, который мог бы контролировать лечение.
Самолечение без контроля. Когда система не предлагает адекватного лечения хронических болей и психических расстройств, военные начинают самостоятельно принимать аптечные препараты, повышают дозы и формируют тяжёлую зависимость. Массовое употребление прегабалина («лирика») и налбуфина давно стало открытой тайной.
Как зависимость эволюционировала: от «аватаров» до полинаркомании
Во время АТО основную угрозу представлял алкоголь. Тогда общество придумало уничижительный ярлык «аватар», чтобы клеймить людей с зависимостью вместо того, чтобы лечить их. Сейчас ситуация усложнилась: на смену алкоголю пришла полинаркомания. Военные вынуждены принимать по три вещества — одно, чтобы заснуть, второе, чтобы не спать на боевых позициях, и третье, чтобы заглушить боль.
Кризис лечения боли и рост «аптечной» наркомании
Системные проблемы в лечении хронической боли превратились в отдельную катастрофу.
Недоступные методы.
Государственные клиники не предлагают современные подходы вроде деструкции и абляции нервов. Бойцы, потерявшие конечности, часто страдают от фантомных болей и патологий нервов (в 50–80% случаев), но боятся повторных операций.
Диагностические ошибки. Многие врачи не распознают абузусную головную боль, вызванную злоупотреблением анальгетиками.
Ограниченный доступ к лекарствам.
В Украине до сих пор отсутствуют целые группы препаратов, которые в ЕС считаются стандартом лечения. Протоколы МОЗ нередко содержат устаревшие данные — например, не учитывают ботокс для терапии мигрени, хотя он есть в продаже, но стоит слишком дорого.
В результате ветеранов с множественными заболеваниями направляют к семейным врачам, у которых часто нет нужных знаний и желания работать с такими пациентами.
Что могут сделать близкие: практические шаги поддержки
Хотя изменить систему трудно, исследования подтверждают: поддержка семьи и окружения играет решающую роль в преодолении зависимости.
Тактичное принятие и безопасное пространство
Изоляция, вина и постоянная ложь только усиливают зависимость — особенно у людей с ПТСР или контузией.
Принимайте человека, а не его болезнь. Это не значит, что нужно одобрять употребление, но важно оставаться рядом и не отворачиваться.
Станьте «чистой» компанией: проводите время без психоактивных веществ и алкоголя. Предложите альтернативу среде, где употребление — норма. Пусть человек выбирает не между «употреблять» и «быть один», а между вариантами живого общения.
Поддержка без потакания
Научитесь различать помощь и потакание.
Поддерживайте любые шаги к лечению — даже попытку снизить дозу.
Не давайте денег на вещества, не помогайте их искать и не употребляйте вместе.
Сопровождение на пути к лечению
Самый трудный шаг — обратиться за помощью. Чувство стыда и страх осуждения мешают решиться.
Помогите найти специалиста — нарколога или психиатра, который понимает военную специфику.
Составьте компанию на приёме, подождите рядом, поддержите после визита. Если контакт со специалистом не сложился — ищите другого. Главное, не оставляйте человека одного в этом процессе.
Готовность к срывам
Реабилитация — длинный и неровный путь. Срывы неизбежны, и именно в такие моменты человеку особенно нужна поддержка, а не осуждение.
Вывод: честность и системные перемены — путь к спасению
Военным нужна не стигма, а сочувствие, поддержка и современная медицина. Государство должно создать ветеранскую медицину, способную учитывать реалии войны. Пока этого нет, общество и близкие должны взять на себя часть ответственности. Честный разговор о зависимости — первый шаг к выздоровлению и возвращению к жизни.
